Здравствуйте, в этой статье мы постараемся ответить на вопрос: «Касты на зоне в тюрьме. Кто такие шерстяные в тюрьме». Если у Вас нет времени на чтение или статья не полностью решает Вашу проблему, можете получить онлайн консультацию квалифицированного юриста в форме ниже.
На «черных» зонах (где действуют воровские правила и законы) «шерстяные» выживают. Они выполняют всю грязную работу, с ними никто не контактирует, не общается. Эти люди спят в отдельно отведенных местах, не питаются за общим столом. Об этом красочно рассказывает А. Захаров в своем произведении «Уголовная империя. Короли и пешки».
Место «козлов» в тюремной иерархии
Жизнь на зоне четко регламентируется так называемыми «законами криминального мира», приоритет которых значительно выше, чем у распорядка исправительного учреждения и самого уголовного законодательства. Такие законы в тюрьме называют «понятиями».
По «понятиям» выстраивается иерархия заключенных, согласно которой каждый из них занимает свое место в той или иной тюремной касте, которые принято называть «мастями».
Одни касты занимают привилегированное положение, по отношению к представителям другим придерживаются нейтралитета.
Однако существуют «масти», члены которых обречены на пренебрежительное отношение и унижения со стороны других заключенных.
Специалисты отмечают, что в последнее время тюремные правила существенно меняются в сравнении с теми, которые действовали во времена СССР. Кто же попадал в немилость в советских тюрьмах и чем было обусловлено такое отношение? Но прежде, чем дать ответ на этот вопрос, рассмотрим так называемые виды зон.
Особой категорией «чертей» являются «шныри». Зачастую «шныри» являются помощниками более авторитетных заключенных. В отличие от петухов, с ними можно разговаривать и чифирить, но просить о чем-то серьезном нельзя.
Стоит отметить, что сейчас каста «чертей» постепенно уходит в прошлое. По большей части она сохраняется лишь в местах заключения несовершеннолетних преступников – так называемых «малолетках». Но там действуют уже свои правила, в некоторой степени отличающиеся от взрослых тюрем.
Тюремный сленг за последние несколько лет плотно вошел в повседневный речевой оборот многих людей. Случилось это отчасти из-за популяризации такой категории людей, как «гопники», отчасти из-за суровых условий нынешней реальности, где обычные законы зачастую уже не работают, зато воровские вполне способны воспитать в человеке нравственность и трудолюбие. по понятиям и так ли это плохо на самом деле, как кажется? С воровскими идеями знакомы очень много людей, и поддерживают их тоже достаточно часто. В чем же эти люди правы, а в чем нет?
Чем люди занимаются в тюрьме
Попадая на зону, человек, так или иначе, оказывается под влиянием общепринятых понятий, которые обязан соблюдать, но при этом ему позволительна некоторая свобода действий относительно своих увлечений, пока это не задевает других. В тюрьме многие авторы писали свои книги, сочиняли стихи, у большинства «зэков» есть свое увлечение, и в дела чужого, как правило, никто не лезет, но, если скажет что-то против кого-то другого — получит за это по заслугам, ибо «за базар нужно отвечать». Вообще, большинство блатных фраз имеют более глубокий смысл, чем может показаться изначально. С блатными понятиями знакома, в том числе и администрация тюрьмы, и «выехать» за счет законодательства не получится. Поскольку понятия существуют параллельно с законами, а иногда и вовсе ставятся выше законов, поэтому чтобы выжить в этой среде обитания, необходимо прочувствовать грани, за которые переступать нельзя.
Существует также два вида колоний. Одни не работают, находятся в неоплачиваемых отпусках, другая часть заключенных предпочитает заниматься каким-либо трудом. На территории тюрьмы могут находиться целые цеха по шитью одежды, выпеканию хлеба и многое другое. В целом — «черный» и неблагодарный труд.
Кого называют гребень?
Открытые пассивные гомосексуалисты именуются «гребнями» («петухами», «опущенными»).
«Гребнем» также может стать любой заключенный, подвергшийся сексуальному насилию в самой зоне. Это может произойти в нескольких случаях:
- оскорбление авторитетов;
- невыполнение приказов;
- проигрыш в карты;
- неумение постоять за себя и отстоять собственное мнение.
«Гребнями» в тюрьме становятся не только после полового акта. Процесс опускания включает в себя 3 разных способа:
- стандартный – сексуальное насилие и принудительный анальный секс;
- проведение по губам, лицу или обнаженным ягодицам эрегированным половым членом другого заключенного;
- семяизвержение на лицо заключенного.
Последние два способа могут происходить и без ведома опускаемого. В этот момент он может спать или находиться в бессознательном состоянии после сильного избиения сокамерниками.
Скрывать факт того, что заключенный является гомосексуалом или был опущен за оплошность, нельзя. Если другие заключенные, контактировавшие с ним, узнают об этом, то могут забить «гребня» до смерти. Причина тому – «зафоршмачивание» всей «людской хаты», т.е. нормальные арестанты, живущие «по понятиям», испачкали себя из-за контакта с ним.
«Гребни» – это низшая и бесправная каста в тюремной иерархии. Они имеют только обязанности и табу. «Гребень» не имеет права:
- разговаривать с другими арестантами;
- подходить к авторитетам ближе, чем на три шага;
- прикасаться к другим заключенным;
- спать на нарах;
- есть вместе с остальными заключенными и использовать общую посуду;
- ходить в общий туалет или пользоваться умывальниками и душем;
- прикасаться к собственной передаче и брать что-либо оттуда.
Шустрила — кто он такой и для чего нужен?
А теперь вопрос, кто же будет должен собирать эти деньги, да и вообще всем этим заниматься? Вроде бы работа легкая, но и очень серьезная, потому что иногда там такие суммы денег крутятся, что одуреть можно. Поэтому кому попала не доверишь такую работу.»Опущенные», «козлы» сразу некотируются, о них даже никто не будет думать.Дядя мой сказал, что даже «мужика» не возьмут на эту должность. Поэтому остается выбирать кого-то из «блатных».
Но дело в том, что не каждый захочет этим нудным делом заниматься, потому что почти каждый «блатной» в авторитете и никто не хочет терять уважение среди сокамерников.
И если никто не соглашается, то в дела вступает сам «счетовод», и он лично выбирает, кто будет бегать за деньгами по камерам. Ну а если уж сам «счетовод» не решится вять на себя такую ответственность, то придется уже решать это проблему на самых верхах, то есть «вору в законе».
А он то уже точно решит и выберет. А когда он выбрал, то это заключенный сразу же приступает к своим обязанностям (шустрить). А оспорить он выбор законника не имеет право.
Заключенного, который бегает по камерам и собирает деньги в «общак» тюрьмы и доставляет их до «счетовода» в тюрьме называют «шустрилой».
Тюремные касты в России:
Особняком среди других тюремных каст стоят так называемые «воры» («жулики», «урки»), на языке правоохранительных органов и прессы именуемые часто «ворами в законе» (Более подробно об этом читайте в материале “Смотрящие, положенцы, воры: кто они такие и как себя с ними вести”). Вор – «криминальный авторитет», он стоит на вершине иерархии преступного мира, как в местах лишения свободы, так и на воле. “Понятия” предъявляют к Ворам самые высокие требования и наделяют из самой большой властью в среде заключенных.
[AdSense-D]
Как правило, слово Вора в тюрьме или в лагере – это закон, которому, как ожидается, должны следовать все заключенные. Все воры – выходцы из блатных. “Мужик” не может стать вором в силу самого своего образа жизни. В советские времена ворам запрещалось иметь семью, работу, собственность, сейчас требования несколько смягчились.
Самой значимой, важной и почетной мастью на зоне являются «блатные». Эта каста самая малочисленная, и попасть в нее просто так не получится. Итак, кто такой «блатной»?
«Блатные» — это настоящая, практически безграничная власть на зоне. Именно члены этой группы устанавливают неписаные правила поведения в местах лишения свободы, следят за порядком на зоне, решают конфликтные ситуации, возникающие между заключенными, и наказывают «провинившихся» по всей строгости тюремного закона.
Особой группой «блатных» являются так называемые воры в законе. Это признанные Причем, они не обязательно должны промышлять кражами. «Вор в законе» — это человек, имеющий безупречную криминальную репутацию, правильные понятия и четко соблюдающий
Если отвечать на вопрос о том, кто такой «блатной», то можно сказать, что который ведет себя «правильно» не только на зоне, но и не имел никаких «косяков» на свободе. К примеру, «блатные» не должны служить в армии, на воле они не должны были занимать руководящие должности или работать в сфере обслуживания (таксистами, официантами). В советские времена подобным авторитетам запрещалось иметь семью и состоять в какой-либо политической партии.
Масти на зоне неизменны. Из низшей касты нельзя перейти в более авторитетную. Так, «козел» никогда не станет «мужиком» или «блатным». А вот попасть в самую низшую касту можно.
Такая масть, как «петух», — настоящий кошмар для заключенного. Арестантам, попавшим в данную касту, на зоне живется, мягко говоря, не просто. Эту группу заключенных еще называют «обиженными», «опущенными», «неприкасаемыми». К этой масти относятся пассивные гомосексуалисты и заключенные, наказанные посредствам совершения с ними полового контакта. Причем, самого полового акта может и не быть: арестанту могут просто провести половым органом по губам, и с этого момента он будет считаться «петухом».
Представители данной масти являются изгоями: к ним нельзя прикасаться, нельзя у них ничего брать. «Петухи» пользуются отдельной посудой, имеют отдельное спальное место (как правило, при входе в камеру). С ними не принято разговаривать. «Петухам» запрещено приближаться к остальным заключенным ближе, чем на три шага. Именно они выполняют самую грязную работу в тюрьме — чистят сортиры, моют плац.
«Шестерки», «шныри», «шерстяные» и «фуфлыжники»
«Щестерки» – слуги, слабохарактерные люди, готовые за подачку выполнять разного рода указания. «Шестерок», разумеется, никто не уважает, поскольку на зоне каждый сам за себя. Классический тип «шныря» – Промокашка в фильме «Место встречи изменить нельзя», у него и кликуха подходящая для масти. «Шныри» прислуживают блатным, по сути, они те же «шестерки». За неимением «объекта поклонения» легко могут быть переведены в «опущенные». «Шерстяные» – беспредельщики, либо своей воле, либо по наущению «хозяина». Нередко это блатные, которые повели себя не по понятиям. «Шерстяных» «правильные» зэки обычно режут или переводят в разряд «петухов». «Фуфлыжник» – «двинувший фуфло», «блефанувший» – зек, своевременно не расплатившийся за проигрыш в азартных играх на интерес. Карточный и иной долг на зоне – дело святое, поэтому участь у неплатежеспособного «фуфлыжника» незавидная.
Конечно же, минимум 2/3 относится резко негативно! Во-первых, много кто там оказался не потому что «однажды черт дёрнул за рога», а потому что регулярно совершали незаконную (то есть не одобряемую нынешней властью деятельность), а значит они с ней априори по разную сторону баррикад. Неважно кто он: барыга, отрыжка 90х, мошенник ирл, кардер и т.д. или, например, обычный человек, которого «жизнь заставила» постоянно совершать идентичные друг другу деяния против УК РФ. А теперь эта власть ещё их и посадила, конечно им не по кайфу, мягко говоря. Это ещё не считая относительно большое кол-во политзаключённых: исламисты, скинхеды, антифашисты… ну и так далее, кого там сейчас только нет
Тоже самое что и при Совке, только тогда вообще было очень жёстко по этому поводу — даже наличие вещей красного цвета часто считалось зашкваром. Более того, «воровское» движение в странах СНГ зародилась именно в ГУЛАГе. Думаю, дальше объяснять не стоит по этому поводу.
Политический строй в своём заключении обвиняет наверное каждый второй, по крайней мере суровость наказания точно.
Специфической позиции нет, ибо все люди там очень разные с разными историями. На чёрных зонах могут отнестись к коммунистам, ибо, как я уже говорил, это особо больное место для чтящих старые понятия, а так в большинстве своём все равно. В целом среди зеков на тему политики в большинстве мест можно свободно высказываться. Раньше ещё скринов и прочих ярых хейтеров других религий/наций/расс сильно не уважали, ибо по воровским понятиям абсолютно нет разницы кто какой национальности, все перед всеми равны. Но сейчас уже не то, что было в некоторых лагерях даже 5 лет назад, а уж тем более 15, тогда вообще все было по-другому, будто в каком-то другом мире. Сейчас многие былые понятия даже верхушкий зэковской иерархии либо значительно смягчены, либо и вовсе не соблюдается, поэтому те же скины на зоне живут абсолютно нормально, это у меня от первоисточников инфа, так что 100% правда. Тоже самое и с наркотарговлей. Это не по воровским понятиям — банчить, наживаясь на горе других, считается что наркотики нужно дарить за просто так, в качестве угощения. Раньше была на тюрьме специальная для них каста «черт», сейчас её уже не существует абсолютно нигде. Не самый худший вариант жизни на зоне, но завидовать тоже нечему — она находилась в те времена прямо в середине иерархии, т е ниже «блатных» и «мужиков», но при этом имела у первых меньше отвращение по сравнению с «козлами» и «петухами». Били, унижали или пытались всячески подставить/нагадить за спиной не часто, но при этом старались их просто доить деньгами и пепедачками с воли и на них ездить, когда есть резон. Если деньги в качестве откупа за «косяк», либо в общак от него шли отлично, то вообще часто в принципе нормально общались абсолютно. Сейчас же этой касты уже не существует. Максимум что делают за наркосбыт, так это доят денежно в сизо, да и то зачастую более глупых и морально слабых личностей. В некоторых местах вообще безразлично на них стало. Это в первую очередь сыграл факт того, что на строгом режиме благодаря невероятно модной нынче профессии в криминальном мире — курьер (закладчик) среди молодёжи, так что в некоторых лагерях число осуждённых за наркосбыт выросло процентов до 40 из общей массы зеков, поэтому в такой ситуации барыг унижать по жести уже вряд ли получится. Рассказал все что знал
«В один из вечеров 2012 года я собирала чемоданы, чтобы поехать в отпуск всей семьей, как вдруг услышала стук в дверь. Моего мужа Патрика не было дома — он отправился пострелять из лука. Открыв дверь, я увидела целую группу полицейских.
«Миссис Джейкоб, у нас есть ордер на обыск. Это касается вашего мужа, он задержан», — заявил один из офицеров.
Я в ужасе обернулась, чтобы посмотреть, слышали ли это дети, но они были поглощены телевизором. Затем я отчаянно звонила в полицейский участок и адвокатам, но безрезультатно. Я так запаниковала, что даже не спросила об обвинениях.
В тот момент моя привычная, счастливая и комфортная жизнь закончилась. Минуту назад я собиралась отдохнуть с семьей на центральном побережье Австралии, а теперь звоню адвокатам, чтобы поговорить с мужей, которого в ближайшие 4 года буду видеть только в зале суда или в тюрьме.
Мы с Патриком познакомились во время празднования Нового года 21 год назад. Поженились в 1998-м, у нас семилетний сын и пятилетняя дочь. Я успешно работала, мы переехали из Сиднея и построили дом в пригороде.
Патрик был отцом, на которого можно было положиться. Он играл с детьми, менял им подгузники, кормил, купал, читал сказки перед сном и водил в парк. Он был отличным добытчиком, верным, забавным и умным. Мы были вместе уже 14 лет, я знала о нем все.
Должно быть, сейчас это звучит наивно, но я никогда не думала, что у Патрика могут быть неприятности — таким надежным он всегда был.
В тот вечер полиция не смогла объяснить мне, в чем именно его обвиняют. Ночь он провел в тюрьме, а затем я увидела его в зале суда, после освобождения под залог.
Патрику вменялось незаконное хранение оружия: двух арбалетов, одной незарегистрированной винтовкой и тремя металлическими предметами (очевидно, холодным оружием). Кроме того, он согласился продать винтовку полицейскому, действовавшему под прикрытием и собрал арбалет для другого офицера.
У меня не было возможности поговорить с ним, пока его не освободили под залог. Во время первого разговора я злилась и волновалась. У него был очень виноватый вид.
Он говорил, что не знал, что совершает нечто противозаконное: не знал, что винтовка была незарегистрированной и не собирал арбалет.
Между его арестом и тюрьмой прошло два года. Я ходила на все судебные слушания, стараясь вести себя дома, как обычно, ради детей. Эти дни размыты в моей памяти. На первом слушании, спустя несколько месяцев после ареста, Патрик признал себя виновным в некоторых пунктах, отрицая остальные обвинения.
Когда я услышала приговор, я почувствовала себя в тупике: четыре с половиной года в тюрьме. Казалось, все происходит очень быстро. Его вывели из сала в сопровождении двух полицейских, я не могла с ним поговорить, его взяли под стражу и мне пришлось ждать несколько дней, чтобы просто позвонить.
Я боялась, что в тюрьме его побьют — он не такой уж крутой парень, а некоторые люди, которых я видела там, выглядели довольно страшно.
Детей в суд мы никогда не брали. Когда я села и объяснила им, где теперь папа, казалось, они приняли это довольно легко. Дочь больше всего беспокоилась, буду ли я по-прежнему покупать для нее печенье. Но со временем жизнь без отца стала для них непростой.
Я злилась на Патрика — яростно злилась. То, что произошло, противоречило всем моим представлениям о нем. Как он мог совершить такой идиотский поступок?
Моя жизнь изменилась. Я стала матерью-одиночкой, хотя по факту была замужем. Мне пришлось взять на себя бизнес Патрика, а самой работать на фрилансе, чтобы у нас остался доход.
Через несколько месяцев после вынесения приговора мне стало очень одиноко. Дети ложились спать рано, и я вдруг оставалась одна. Это было время, когда мы с Патриком обычно разговаривали или вместе смотрели телевизор. Я скучала по нему.
Касты и иерархия заключенных
Не существует никаких арестантов на территории тюрем России, которые бы вообще не относились ни к каким кастам в тюрьме, то есть не входили бы в какую-нибудь категорий заключенных граждан. При этом все заключенные, отбывающие срок в тюрьмах, можно поделить по своим группам, которые в тюрьме называются не группами, а кастами.
Переход заключенных граждан от одной касты к другой, более низшей, возможен (как было отмечено выше, для этого достаточно совершить серьезный проступок по отношению к другим арестантам), а вот поход снизу наверх полностью исключен. На сегодняшний день существует всего лишь 4 главных касты в тюрьмах:
- Блатные.
- Мужики.
- Козлы.
- Опущенные.
- «Чушки» – это заключенные, которые не следят за своей личной гигиеной. Они не принимают душ и не умываются, поэтому всегда выглядят неопрятно. Чаще всего «чушками» становятся люди с тяжелыми соматическими или психическими заболеваниями.Отношение к чушкам пренебрежительное, над ними издеваются или используют для своих целей. «Чушки» становятся объектом насмешек, многие заключенные не любят притрагиваться к ним руками. Если сокамерники потребовали от «чушки» помыться, а он ответил отказом, то его избивают.На спине или верхней трети плеча особо отличившимся делают наколку в виде морды свиньи, часто с миловидными или даже женственными чертами.
- В тюрьмах излишняя услужливость не в почете, потому заключенные, старающиеся всем угодить попадают в «шестерки». Отношение к ним лучше, чем к «опущенным» или «обиженным», однако все порученные приказы они должны выполнять беспрекословно. За отказ «шестерка» может быть избит, а при серьезном нарушении правил тюремной этики и несоблюдении порядка его могут перевести в ранг «опущенных».
- «Фуфлыжники» – еще одна группа заключенных, не имеющих авторитета на зоне. Это заключенные имеющие карточный долг и не способные рассчитаться. Если задолженность не возвращается в оговоренный срок или не находится альтернативный способ решения проблемы, заключенному присваивается соответствующее имя. При любом удобном случае «фуфлыжников» насилуют и опускают.
- «Шерстью» или «шерстяными» называют арестантов, грубо нарушающих правила тюремной этики и субординацию. Это может быть изнасилование нормального заключенного, пытки или избиение других заключенных с целью дачи ложных показаний и фальсификации фактов.Как правило, «шерстью» становятся бывшие авторитеты грубо нарушившие воровской закон. Таких заключенных другие арестанты не любят и либо переводят в ранг «опущенных», либо избивают до смерти.
- По мнению заключенных, тюрьма – это не место для слабых духом. Всех физически слабых или психически лабильных заключенных (склонных к депрессии, плаксивости) переводят в ранг «шелупени». Они становятся объектом издевок и гонений, их унижают и жестокого избивают за малейшую оплошность. «Шелупень» часто становится опущенным из-за неспособности постоять за себя.
Тюремная иерархия – строгая система, не приемлющая нарушения тюремной этики. При несоблюдении негласных правил заключенный попадает в ранг «опущенных» или другие по статусу низкие касты. Выбраться из этой касты невозможно, полученный статус будет преследовать заключенного до конца тюремного срока.